На осколках прошлого - Страница 16

— Ники, Вы прекрасны, самое очарование, — нежно прошептал он, убирая с моего лица мокрые прядки волос.

Надо срочно от него избавляться, а то я уже начала проникаться к нему симпатией. Это очень-очень плохо. Я высвободилась из его рук, села на скамейку и сняла эти чертовы босоножки. Надела балетки и пошла к машине. Путь до моего дома прошел в привычной для нас тишине, но теперь она была неловкой. Я не хотела с ним общаться, потому что он вызывал во мне симпатию. Ситуация приняла опасный поворот.

Уже стоя у дверей дома, я, всё же, решилась спросить.

— Больше Вы меня не потревожите? Я правильно понимаю?

Вопрос прозвучал равнодушно, но почему мне так хотелось, чтобы он ответил «нет»?

— Только, если Вы сами не попросите меня об этом. Но до конца месяца можете жить спокойно, я уезжаю.

Что? Надеюсь, он не заметил, как я расстроилась.

— Да? А куда?

— В Вашингтон. Это моя родина. В Ричмонде я временно, по делам.

Понятно. Хотя, нет, ничего не понятно. Он тоже из Вашингтона? Вот тебе сюрприз! Мужчин из этого города надо избегать.

— А я из Спрингфилда, штат Орегон, — соврала я, даже глазом не моргнув.

Там, когда-то, жила моя бабушка, так что, я бывала в Спрингфилде, и даже жила. Но лучше бы я заткнулась. К чему, вообще, я это сказала?

— Я думал, Вы местная. Почему Вы покинули семью?

Потому, что её у меня нет.

— Хотелось стать самостоятельной.

— Отчаянный шаг. Я Вами восхищаюсь.

— А Вас что сподвигло сюда приехать?

— Семейные дела, — после некоторой заминки ответил он. Майкл задумался: почему он испытывал угрызения совести, разговаривая с Ники? Он же, действительно, приехал сюда по семейным делам — узнать, как она может быть связана с его отцом. Но она ему нравилась…

Семейные дела? Как же! С накачанными губами и огромным задом? Ну, конечно. И откуда в тебе столько желчи, Кросс?

— Понятно. Удачной поездки, мистер Митчелл.

— Майкл.

— Что?

— Зовите меня Майклом. Пора бы уже перейти на «ты».

— Ок. И Вы... то есть, ты зови меня Ники.

— До свидания, Ники.

— До свидания, Майкл.

В десятый раз за сегодняшний день, я задала себе вопрос, начинающийся со слова «почему». Почему мне так грустно? Почему, впервые в жизни, я захотела видеть в своей постели не кого-то, а конкретного человека? И не только в постели, что было самым страшным… И почему я точно знала, что этого никогда не случится?..

Глава 7.

Майкл по привычке включил кофеварку и забыл про нее. Свежие выпуски газет пестрели его с Ники фотографиями. Он был неосмотрителен…

— Как настрой, Микки? — Как всегда весело, поинтересовался друг. — Уже скучаешь по мороженкам и желатинкам с Кросс?

— Мэтт, заткнись. Это тебе вместо доброго утречка, — хмуро ответил Майкл.

— У нас с тобой самая крепкая и нерушимая дружба в этом мире. Я тебе слово, ты мне — «заткнись». За то и люблю тебя, Микки!

Метью уже обследовал холодильник друга на предмет съестного. Да уж… йогурты какие-то, творог, фрукты…

— Что за бабская еда в твоем холодильнике? Настоящему мужику нечем с утра подкрепиться!

— Настоящий мужик должен завтракать в своем доме, понял? В следующий раз приготовлю(специально для тебя) топленый жир.

— Никакого чувства юмора, — констатировал Мэтт, разбивая на сковородку два яйца. — Знаешь, чего я не понимаю?

— Я так предполагаю, сейчас узнаю, да?

— Только если ты сам захочешь.

— Не хочу.

— Тогда слушай, — проговорил Мэтт, не замечая, как близко Майкл был к убийству ближнего своего. — Я проснулся в твоем доме, потому что ты сам вчера захотел напиться и порезвиться с цыпочками. Кстати, ты с такой малышкой ушел… просто супер! И что в итоге?! Ты вытолкал их за дверь посреди ночи, в одних трусах, как полный придурок!

— Я не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь… И точка.

— Майкл…

— Точка, Мэтт! Да, я хотел переспать с какой-нибудь «цыпочкой», как ты любишь говорить, но… не смог.

— Черт, брат. У тебя уже проблемы с этим делом? Маяк не стоит? Быстро гаснет, да?

— Боже, еще слово — и я убью тебя. Ты знаешь, денег мне хватит откупиться от суда.

— О, яичница готова. Сейчас я поем, и смело можешь меня убивать. Умирать голодным… как-то не аристократично, — веселился вовсю Мэтт. — Ладно, я заткнулся и молча ем. Рассказывай.

— У меня не выходит из головы Ники. Ее слова о том, что она не шлюха, и я ее не трахну, засели в мозгах и долбят их.

— А ты бы хотел сам долбить ее?

Майкл свернул газету, которую читал, и со всей дури ударил друга по голове.

— Нет. То есть, да. Да, да, да, я хочу ее. Такой неприступной крепости я еще не встречал. Но… мне хорошо с ней. Понимаешь? Хорошо с ней молчать, говорить, смеяться и даже ругаться. Все остальные девушки сейчас кажутся легкодоступными — самые настоящие шлюхи.

— Дружище, ты совсем спятил. Давай вернемся к отправной точке, когда ты еще был мужиком, а не втюрившимся мальчишкой. Зачем ты, вообще, с ней связался?

— Чтобы узнать, как она связана с моим отцом.

— Ты узнал?

— Нет. Зато узнал, что она хорошо врет. Ники сказала, что она из Спрингфилда, штат Орегон. Но это не так. Она из Вашингтона, как и ее отец.

— В чем проблема — раскрыть ее биографию?

— Проблемы нет… потому что нет биографии. На нее нет ничего, так же, как и на Доминика. Мэтт, он бывший сенатор! Его биография — чистый лист, и вся его семья тоже под защитой. Это в интересах правительства.

— Да уж, чувствую себя актером в крутом боевике: красивые девушки, тайны, главный герой — олух. Молчу.